ПОЛНАЯ ДАЛЬНОСТЬ

В 1975 году (не помню точной даты), предстояла стрельба на полную дальность, чего ракеты Р29 комплекса Д9 нашего «667Б» проекта до сих пор не делали.

На такую дальность ещё не летала ни одна ракета Советского подводного  Флота, ни, тем более американская. Надо было двумя залпами попасть из Баренцева в Японское море. Провели необходимую подготовку. Стартовый полигон был не у нашей базы,  это была Оленья Губа. До точки пуска ракет было от той базы недалеко. Всё было по плану, вышли в район стрельбы, подготовили все системы к старту, ждём разблокировку ракетного комплекса. Разблокировка осуществлялась системой, которая называлась «Команда». Стрелять наш проект «667Б» мог только после получения специального хорошо закодированного разрешающего сигнала из Москвы, либо после вскрытия двух пакетов, которые были у Командира и зама (но это только когда в автономке). В Центральном посту по левому борту сверху размещены в ряд световые табло всех ракетных шахт. Разблокировка каждой шахты там высвечивалась. (Система «Команда» срабатывала в автономке.  Из Москвы внезапно включали разблокировку комплекса видимо для того, чтобы взбодрить нас, поддержать боеготовность.  Когда мы , не дыша  смотрели на эти красивые загорающиеся один за другим транспаранты с номерами шахт, из которых  разрешён  старт, ощущение было вполне реальное у всех в Центральном, что ядерная война уже началась, от нас требуется только исполнить свой долг, убить гадов-врагов. Точно могу подтвердить, мы бы это сделали.  И после того, как  проходил сигнал сброса, все ещё какое-то время находились в оцепенении. Этого ощущения забыть нельзя, настолько оно сильное. Вообще, в морях, когда несколько месяцев мы находимся в прочном корпусе под водой, новости из Союза распостранялись каждый день после сеанса связи в виде распечатки на небольшом стенде возле рубки спецсвязи  СПС. Обычно сначала сообщалось о том, что урожай хороший, что новый завод построили, потом больше половины остальной информации о том, что НАТО нас совсем обложило, что Бразилия Южно-Атлантический против нас блок создаёт, что Америка опять коварно провела очередное испытание…)

Вот одна из ракет разблокирована, затягивается пауза. Отбой, проходит сигнал сброса, стрельба не состоится. По радио сообщают, — штормит акватория полигона, то есть в Японском море неспокойно, наблюдательные гидрографические суда не могут работать.
Идём в базу. На другой день повторяется все точно так же. Снова возвращаемся.

На третьи сутки  до выхода в море строят экипаж на пирсе. Говорят, кино покажут. Матросам  это кино  по барабану, лучше бы дали поспать. Идём строем в местный клуб, огромный холодный деревянный сарай.  Темень, ветер, сквозь зубы материмся, — без этого кина нам  сегодня просто уже никак не обойтись. В кинозале торжественно объявляют, что фильм «В бой идут одни старики» завтра будет показан одновременно в кинотеатрах Москвы, Ленинграда и Киева. Это будет всесоюзная кинопремьера. Моряки корабля «К-447» увидят этот фильм первыми в Советском Союзе. Сидим, смотрим. Мои ощущения, помню, были примерно такие: это какая-то чёрно-белая фигня про сапогов. Ещё и поют громко. Особенно не понравилось то, какого хрена этому надо было рано утром на рассвете заглядывать в соседний сад и чего  там  цыганка-молдаванка  собирала уже  виноград.  Нашла время. А он ей, — Давай, говорит, по утрам зорьки будем вместе встречать, то есть понял, что сам, гад вляпался,  нечем объяснить, чего припёрся в соседский сад в такую рань. В итоге явное воровство и создание  преступной шайки.

Пол-фильма все проспали.

Выходим в море в третий раз. Прогоняем комплекс, получаем полную разблокировку. Вдруг с 4 отсека сообщают: облако окислителя в отсеке. Это коричневое облако съедает всё. Матрос Хрусталёв вынужден был пробежать сквозь него. У него от пилотки только ниточки остались. До той минуты, когда отменить стрельбу будет уже невозможно, когда старт случится автоматически сам по себе, оставалось секунд 40. Командир Каленич Пётр Николаевич, взяв небольшую паузу (я отчётливо видел, как его мозговые извилины работают под причёской, между нами был один метр), даёт команду старт не отменять. Вылетает одна, за ней другая многотонная ракета. Покачиваемся  как в поезде, только очень сильно.  Всплываем под перископ, поднимаем выдвижные.  Минут, наверное через 45 принимаем радио, — обе попали куда надо. Одна промахнулась метров на 90, другая того меньше. Гарантированный заводом-изготовителем норматив попадания для такой ракеты при полной дальности (она в отличие от других, ловила в небе нужную звезду, по ней корректировались её двигатели), имел отклонение не больше 1500 метров. При той мощности заряда, что несёт такая боеголовка, это уже считается «в яблочко». Нас поздравляло высшее руководство. По каштану Командир передал это поздравление экипажу.
Спустя несколько дней нам сообщили, что Советский представитель при ООН Добрынин должен был выступить с серьёзными предложениями по разоружению. Речь его переносилась два раза, два раза нам поэтому переносили стрельбу. Когда за несколько часов до его выступления американцы узнали, как мы умеем стрелять, был достигнут эффект, запланированный политическим руководством страны.

Комиссия, рассматривавшая итоги этой стрельбы, пришла к выводу, что Командир сработал как супер ЭВМ, просчитал все варианты, выбрал единственно верное решение, в результате которого была выполнена задача и удалось избежать аварии.
Командир тогда получил орден Красной Звезды, нескольких офицеров  поощрили медалями. заму тоже такой орден присвоили, он в это время в Сочи отдыхал. Потом, поглаживая эту звезду, говорил, — Нашла звезда героя.

Андрей Шаклеин, главный старшина «К-447» Северный Флот
25 декабря 2009 года  Shaclein@mail.ru