ЛЕТО 1980

Летом 1980 в Москве были назначены Олимпийские игры. По этому поводу из Столицы массово вывозили всю пьянь и прочих ненадёжных элементов.

Не знаю, как где, а на ударном народном строительстве свинокомплекса «Ворожино», что под Шуей, весь состав рабочих практически состоял вот из этих самых элементов.  Среди них самый популярный праздник был – День Химика. Они дружно его отмечали примерно через день. Угораздило меня с моим трудовым коллективом туда подрядиться. Когда мы приехали, нас поселили во вновь выстроенном пятиэтажном панельном доме. Выяснилось, что в эти две-три хрущёвки переселили всех жителей из двух деревень, что примыкали друг к дружке через небольшую речку. Решили мы эти деревни осмотреть.

Было такое ощущение, что всё население оттуда какие-нибудь эсэсовцы вывезли в течение одного дня, такие свежеброшенные были все дома.  Мы для себя подобрали два самых  лучших дома, один мы назвали Домом, а что напротив – дачей. Пару дней я выделил на полное и тотальное разграбление брошенных деревень.  Вскоре в огороде нашего дома стояла целая батарея самоваров штук сорок, из которых немало было посеребрянных с разными двухглавыми орлами, икон натаскали целую кучу, но все были какие-то совсем задрипанные. Разных вилок, ножей, ложек с царскими орлами  была просто груда. Картошку несли только хорошо сохранившуюся. Бутылку из под пива с тиснённым двуглавым орлом из совершенно тёмного стекла Сынок у меня выпросил, жалко было, но я поделился. Притащили совершенно новые светлые три деревянные бочки каждая литров, наверное, не меньше ста.  Варенья засахарившегося было просто огромное количество всякого. Мы тогда эти три бочки залили кипятком для герметичности, чтобы древесина разбухла, потом унесли на чердак, снова натаскали воды и там в них растворили всё трофейное варенье.  На люк от чердака я повесил замок. Стояла жара весь июнь и июль числа до двадцатого.

Приступили мы к работе, занялись бетоном. Вскоре мне стало ясно, денег мы в этом сезоне не заработаем, то, что творилось на этой ударной стройке, кроме как бардак назвать было нельзя. Снабжение было из рук вон, — то, что нужно, не везут, — простаиваем, то привезут то, что не нужно, — опять стоим, координация строительства практически отсутствовала. Санкций за вынужденный простой я в договор тогда не включил, лицом прощёлкал.

В конце июля на планёрке начальник строительства Миловидов просит меня  сделать просеку в лесу к очистным сооружениям.  Это достаточно далеко, надо ехать по дороге Шуя-Иваново, потом налево километров пять идти по лесу до того места, где должна начаться эта просека, если смотреть по карте. Я заявил, что студентам категорически запрещено заниматься лесоповалом. Тот взмолился, — Не обижу, выручай. Ладно, говорю, надо посмотреть. Дают мне девочку, что только после строительного техникума с картой, машину, едем смотреть.  Когда с ней добрались до места предполагаемой рубки, вижу, что эту просеку года два до нас уже прорубили, всё травой заросло. Видимо, про это все успешно забыли при этой бардачной организации. Надул я девчонке в уши, убедил подписать акт о том, что вот на каждых десяти квадратных метрах в среднем стоят столько-то деревьев, средняя толщина такая-то. Она всё подписала. Выдали нам бензопилы штук пять. Пользоваться ими никто не умеет, пилы все в масле. И тут, в конце июля пошли дожди каждый день. Всей своей команде велел быть в Доме и носа не показывать.  Целыми днями сидим, в карты играем. Еды полно, в огороде всё так и прёт, а для разнообразия нам Вадим Филлипов втихаря из Иванова нутрий привозил, они их там с его отцом разводили на продажу. Очень вкусные эти нутрии.  Мы их с картошкой тушили с большом чугуне в русской печке, или какие-нибудь щи с ними варили. Наедимся щей, — всем отбой, отдыхаем, когда  проснёмся, снова щи на столе. Сынок нарисовал и повесил под иконой красивый плакат: «Каков стол, таков и стул». На чердаке вино как раз созрело, я за ним с банкой трёхлитровой поднимался.

Появляюсь на планёрке через день-другой. Всё на этом строительстве из рук вон безобразно, на каждом участке проблемы. К концу планёрки начальник строительства, — Ну, а как у студентов-то дела?  Встаю и докладываю, — Сегодня и вчера прорубили уже почти 100 метров просеки. Бойцы работают на износ под дождём. – Да, похоже, у нас тут только одни студенты и работают, — говорит Миловидов.

Потом снова съездили с представителем планово-технического отдела на замеры, был подписан акт выполненных работ, что мы повалили 5238 деревьев средним диаметром 18 сантиметров. Больше всего промучились с бензопилами, чтобы привести их в состояние крайней изношенности.  На целинках у каждого во всю спину затрафаретили крупно «5238». Многие спрашивали, что это означает, на это  мы только многозначительно и хитро переглядывались.

Андрей Шаклеин, Раменское, 2011